Эти глупые люди думают, что любовь есть, а русалок нет. Но мы-то с вами знаем, что все наоборот (с)
Завтра наше время закончится,
Разлетится драными клочьями,
Утром, криком вороньим порченным,
Заплету в клинок одиночество.
В дверях появилась Рыска, какая-то взъерошенная и растерянная, непрерывно оправляющая одежду, хотя с ней все было в порядке. Увидела певца — и застыла с раскрытым ртом.
Пальцы перескочили по грифу, сломали ритм — для припева.
И сказал бы, что все наладится, —
Только лгать тебе не умею.
Чуть шагнуть за порог успею,
Как следы мои ветром сгладятся.
Не сказать чтобы Альк был таким уж великим менестрелем, да и песню он пел не свою, по крайней мере Рыска где-то ее слышала. Но манера исполнения завораживала, пробирала до косточек. Голос то набирал силу, то понижался до полушепота, и казалось, это к тебе, к тебе одной обращены страстные слова, от которых сладко щемит в груди.
Драгоценная, верная, чуткая,
Все отдал бы за счастье наше я —
Да никто в небесах не спрашивал,
Торговаться с богами хочу ли я.
Плакать некогда, не в чем каяться:
Что получено, то оплачено,
Не сыграть эту жизнь иначе нам —
Ведь иначе не жить, а маяться…
На дорогах судьбы распутица,
Грязь да холод — куда направиться?
Вправо, влево, вперед — что нравится,
Лишь назад, увы, не получится…
Завтра утром… Спи, моя милая,
На плече моем до рассвета.
Пусть впитается в память это,
Пусть нас это сделает сильными…
Разлетится драными клочьями,
Утром, криком вороньим порченным,
Заплету в клинок одиночество.
В дверях появилась Рыска, какая-то взъерошенная и растерянная, непрерывно оправляющая одежду, хотя с ней все было в порядке. Увидела певца — и застыла с раскрытым ртом.
Пальцы перескочили по грифу, сломали ритм — для припева.
И сказал бы, что все наладится, —
Только лгать тебе не умею.
Чуть шагнуть за порог успею,
Как следы мои ветром сгладятся.
Не сказать чтобы Альк был таким уж великим менестрелем, да и песню он пел не свою, по крайней мере Рыска где-то ее слышала. Но манера исполнения завораживала, пробирала до косточек. Голос то набирал силу, то понижался до полушепота, и казалось, это к тебе, к тебе одной обращены страстные слова, от которых сладко щемит в груди.
Драгоценная, верная, чуткая,
Все отдал бы за счастье наше я —
Да никто в небесах не спрашивал,
Торговаться с богами хочу ли я.
Плакать некогда, не в чем каяться:
Что получено, то оплачено,
Не сыграть эту жизнь иначе нам —
Ведь иначе не жить, а маяться…
На дорогах судьбы распутица,
Грязь да холод — куда направиться?
Вправо, влево, вперед — что нравится,
Лишь назад, увы, не получится…
Завтра утром… Спи, моя милая,
На плече моем до рассвета.
Пусть впитается в память это,
Пусть нас это сделает сильными…
(с) Ольга Громыко
и книга мне понравилась, ага.
Отныне
Забудь мое имя,
Забудь мой голос, улыбку, объятия, цвет моих глаз.
Как листья,
Сожги мои письма,
Сожги свои чувства и клятвы, случайно связавшие нас.
Напрасно
Не трать дней прекрасных,
Не жди в темноте у двери, что мои раздадутся шаги.
Навечно
Предай нашу встречу,
Предай меня, выстави на смех, скорее утешься с другим.
Однажды
Пусть станет неважным,
Пусть станет ненужным когда-то безумно желанный ответ.
Так лучше,
Так лучше, послушай,
Чем если ты горько заплачешь, узнав, что меня больше нет…
Но читая "Путницу" я искренне пожалела, что ни на чём не играю - так хотелось играть и подпевать Альку...
Это точно.)
Только если смутно, т.к. Вольха все-таки бодрее и смелее будет, а Рыска - наивнее. Мне, наоборот, кажется, что Альк и Лён более похожи (и не только цветом волос)).
Альк живее - у него воз и маленькая тележка недостатков, что не лишает его обаяния.
А вообще, длинноволосые блондины упорно отсылают меня к Ведьмаку.
Вольха же в первой книге тоже весьма наивна.
С Ведьмаком не знакома, увы)
Альк... ну... не дурачиться, конечно, но... похоже немного на переходный возраст, что ли.
Хм, да, на переходный возраст действительно похоже.
Хотя ему лет 25 должно быть... или... не помню уже, сколько там на путников учатся.
P.S. Ты какой дизайн видишь?
а дизайн "..еще один день без тебя.."
Уф... а то мне стал вдруг старый показывать - раза три обновляла, пока не одумался.